ВР: Да, абсолютно правильное понимание связи, я бы сказал, такой психологической связи: страна, пережившая такую трагедию, строит атомную станцию. Это вызывает недоумение, вопросы, шок у некоторых и так далее. Конечно, эти вещи все-таки необходимо разделять. Например, психологически, страна, пережившая мировую войну, ну, наверное, должна отказаться от вооруженных сил и не должна вообще смотреть на танки, самолеты, пушки, пистолеты и так далее. Я понимаю абсурдность такой постановки вопроса, но электроэнергия, тем более недорогая, все равно нужна – страна должна развиваться.
По периметру Беларуси, фактически прямо по границе работают, как минимум, 4-6 атомных станций в других странах. Все мы прекрасно знаем, что в Беларуси практически полностью отсутствует газ и нефть – мы, конечно, добываем и нефть, и газ, но по сравнению с потребностями страны – в каких-то небольших количествах. Разумеется, и все это знают – мы практически полностью зависим от поставок энергоресурсов – откуда угодно, со всего мира, в первую очередь, конечно, из Российской Федерации.
Беларусь реализовала все ключевые мероприятия по обеспечению безопасности АЭС
Для того, чтобы обеспечить энергобезопасность, было принято решение построить эту атомную станцию. Мы понимаем, что возникают опасения и какие-то вопросы в некоторых странах Евросоюза, в первую очередь у наших соседей, у литовцев, поскольку станция – так сложилось, что она находится на очень небольшом географическом удалении от Литвы и от столицы, от Вильнюса – это самое безопасное место на территории Беларуси. Так сложилась география в Беларуси. Но только в каком-то воспаленном мозгу может родиться идея о том, что решение было принято для того, чтобы каким-то образом досадить нашим соседям. Нас можно в чем угодно упрекать, но, наверное, все-таки мы люди достаточно разумные для того, чтобы не заниматься такими вещами.
Станция – и это можно совершенно официально, совершенно уверенно говорить – белорусская атомная электростанция является единственной АЭС из всех действующих и проектируемых в европейскому регионе, которая прошла – уже прошла – проверку по самым новым и самым жестким европейским стандартам. И все инспекции, все обзоры на АЭС не выявили никаких дефицитов безопасности. Вот в феврале текущего года, то есть буквально два месяца назад, команда европейских регуляторов подтвердила в очередной раз, что Беларусь реализовала все ключевые мероприятия по обеспечению безопасности АЭС. Мы абсолютно добровольно, полномасштабно реализуем сотрудничество с МАГАТЭ, с европейскими государствами, с Еврокомиссией, с другими партнерами, и мы делали всегда и продолжаем делать все, для того чтобы обеспечить наивысшую безопасность нашей собственной АЭС – в том числе именно потому, что мы прекрасно понимаем ту глубину психологической травмы, которая была нанесена аварией на Чернобыльской АЭС всему белорусскому народу.
ЕВ: Еще один момент, который может вызвать недоумение у незнающих – да и у знающих, – это развитие туризма в районах, пострадавших – но, я надеюсь, все-таки восстановленных – от аварии на Чернобыльской АЭС. Я знаю, что проект по этому направлению уже реализуется, и, кстати, один из экспертов сказал мне, что ничего страшного нет, что там, действительно, прекрасно себя чувствует природа, там уже не опасно, и бОльшую опасность представляют волки, а не радиация. Действительно ли так?
ВР: Это, действительно, правда. У нас существует такое образование, как Полесский государственный радиационно-экологический заповедник, и он с 2018 года действительно открыт для туристов. Что это такое и как это работает?
У нас есть семь маршрутов по территории этого самого заповедника. На самом деле работают – активно работают – пока только два. Это так называемое природное направление, то есть посещение экспериментальной научно-лабораторной части, осмотр питомников, наблюдение за животными и так далее. И второй – это сталкерский с посещением заброшенных объектов и поселка Солнечный на территории этих объектов.
Конечно, речь идет о нескольких, в лучшем случае о нескольких десятках людей, которые активно принимали участие в таких экскурсиях. И, кстати говоря, вот этот сериал «Чернобыль», он подстегнул интерес в том числе и к этому направлению. Народ хлынул – ну, «хлынул» это я сильно, конечно, сказал, но более или менее массово – десятками или даже сотнями людей – народ поехал на эту территорию. Надо признать, все-таки в основном – на территорию Украины, потому что сама станция находится там, и народ, конечно, хочет быть как можно ближе к эпицентру событий – естественно, это территория Украины.
Этот туристический продукт, конечно, абсолютно не массовый – он уникальный, он штучный.
Надо еще вот о чем сказать: у нас есть такой праздник, он всегда отмечается весной, в апреле-мае – Радуница называется. Это день поминовения предков. У нас существует даже специальный закон – даже до того, как возникла эта официальная туристическая возможность, людям разрешали посетить эту зону для того, чтобы побывать на могилах, побывать на кладбищах. С одной стороны, это было регламентировано законом и это можно было делать – официально, в соответствующее время, под соответствующим контролем со стороны государства, но, к сожалению, это способствовало тому, что количество людей-экстремалов, конечно, постоянно росло. Все равно мы говорим о единицах или десятках людей. Это не что-то массовое. Этот самый Полесский заповедник был очень долгое время закрыт – полностью. И это, кроме всего прочего, порождало самые нелепые слухи о том, что происходило в этой зоне: всякие сказки про мутантов – и в растительном мире, и в животном.
По нашей информации, – это, правда, было в 2019 году еще – приехало 24 туристических группы общей численностью порядка 90 человек: представители Австралии, Польши, России, Украины, США, Италии, Австрии, Нидерландов, ну и наши собственные туристы. Этот туристический продукт, конечно, абсолютно не массовый – он уникальный, он штучный. Понятно, что пандемия сейчас все планы «перекроила», но эта возможность существует, желающие могут эти места посетить. Мы исходим из того, что люди, которые приедут для посещения таких объектов, сумеют посмотреть и какие-то другие объекты в Беларуси в целом. То есть это развитие туризма в принципе, в чем мы, разумеется, заинтересованы.
В заключение я могу только сказать о том, что мы будем продолжать нашу работу, для того чтобы эта тема не уходила: Чернобыль, последствия Чернобыля, уроки, которые мы извлекли. 26 апреля, в понедельник, будет специальная сессия Генеральной Ассамблеи ООН по Чернобылю. Мы были одним из основных инициаторов того, чтобы такое мероприятие прошло. Оно пройдет, и еще раз повторяю, что мы будем продолжать активную работу для того, чтобы эта проблема не ушла в песок и не была забыта.
