С огромных портретов смотрят дети и старики, мужчины и женщины – из Афганистана и Папуа Новой Гвинеи, из Австралии и Гватемалы, из Индии и Эфиопии, из Китая и Индонезии, из Монголии и России. Из числа коренных народов севера России и Дальнего Востока представлено больше десяти национальностей – каждый человек в своем уникальном традиционном костюме, каждый – со своей историей.
Автор этих прекрасных работ – фотограф и путешественник Александр Химушин. Он родился и вырос в России, долгое время жил в Австралии, а последние несколько лет провел в странствиях по миру. Его работы показывали крупнейшие СМИ в 60 странах мира, включая National Geographic, Spiegel, CNN, Arab News, RT и многие другие. В 2018 году, по приглашению Верховного комиссара ООН по правам человека, Александр участвовал в проекте, посвященном 70-летию Всеобщей декларации прав человека. И в нью-йоркской штаб-квартире ООН его выставка организуется во второй раз. Когда выставка «Мир в лицах» приезжала в ООН два года назад, Антон Успенский поговорил с ее автором.
АХ: Получилось так, что последние 10 лет жизни я путешествую и уже побывал во многих странах мира. Первоначально это была цель просто познать мир, посмотреть, познакомиться с различными культурами. На каком-то этапе я пришел к пониманию того, что именно люди и мои знакомства с разными народами сформировали определенные взгляды и ценности. Я понял, что люди, где бы они ни жили, какой бы расы они ни были и какой религии они бы ни принадлежали, все мы – люди Земли и должны жить в мире. Именно через призму своего личного опыта и ощущений я решил передать это все через портреты людей – так родилась идея этого проекта. Лет пять назад я начал этим заниматься и до сих пор продолжаю. Думаю, что у меня еще непочатый край работы, потому что в мире на сегодняшний день проживает более 10 тысяч народов, а я проехал только какую-то самую малую часть.
АУ: В скольких странах Вы побывали и с представителями скольких народностей встречались?
АХ: Вообще, за годы путешествий я посетил уже 86 стран и, может, около сотни народов. Количество стран не так важно, потому что для меня важно именно знакомство с культурами и традициями людей, которые там проживают. В последние несколько лет я, например, работаю в Сибири. У нас проживает там 41 коренной малочисленный народ, и я уже побывал в большей части, думаю, две третьих уже точно объехал.
АУ: Вы же тоже родились в Сибири?
АХ: Я родился в Якутии, можно сказать, в самом холодном месте на Земле. Вернувшись после многих лет скитаний по миру, я решил, что хочу увидеть и познать свою родину, отправился туда и начал путешествовать на машине. Проехал 60 тысяч километров от Москвы до Сахалина и забирался в самые-самые удалённые уголки. Теперь я представляю, насколько огромная страна Россия и насколько богато культурное разнообразие народов, проживающих в нашей стране.
АУ: То есть, Ваш проект в какой-то степени и проект о себе и своей истории?
АХ: Да, конечно. Якутия – это очень интересный край, где проживают несколько коренных малочисленных народов, каждый со своей уникальной культурой, которые на протяжении последних 300-400 лет живут бок о бок. Соответственно, рассказать о своей стране, о своей малой родине – это тоже одна из моих задач.
АУ: Когда здесь в Нью-Йорке в штаб-квартире ООН собираются представители малочисленных коренных народов и обсуждают свои проблемы, красной нитью, как правило, проходит идея о том, что сейчас для сохранения этих уникальных народов недостаточно уже просто не мешать им жить и не вмешиваться в их уклад. Необходимо активно содействовать тому, чтобы эти народы выживали и продолжали нести свою культуру. Попытка сохранить историю – это тоже часть вашей работы?
АХ: Задача моего проекта – включить как можно больше народов. Существует огромный контраст между основной национальностью, которая проживает в стране, и людьми, которые совершенно точечно остались в совсем отдаленных деревнях. Их культура на сегодняшний день размывается под натиском цивилизации, и люди начинают терять свои языки. Например, в моем проекте присутствует огромное количество фотографий народов, где остались только единицы людей, которые говорят на своем языке. Это происходит прямо на наших глазах, и моя задача – это в том числе и сохранение.
АУ: В Ваших работах за какими именно стоит самое большое количество труда или интересных историй? Есть те, которые Вам по каким-то причинам особенно близки?
АХ: Мне кажется, это связанно с историями. Например, я помню историю портрета человека из Папуа – Новой Гвинеи. Я добирался на каноэ часов пять в местность, где они живут, где даже нет электричества. Я останавливался у местных жителей в домике на сваях, стоящем на реке, которая полна крокодилов.
Я был на Таймыре, куда летал в прошлом году. Добраться туда можно только вертолетами. Я пришел к бабушке ее фотографировать, и она спросила, почему я не приехал к ней летом. Я говорю: «Так мне зимний костюм больше интересен». А она говорит: «Это погребальный костюм, их осталось несколько штук. Я в нем буду умирать. Сейчас он у меня лежит, а достаю я его только летом, чтобы проветрить, потому что он сделан из кожи оленя». Мне потребовалось большого труда, чтобы убедить ее, чтобы она его достала. Она говорит: «Вот лопата, иди копай во двор». Стоят эти нарты, там снега с человеческий рост, и я чистил эту площадку. Она сказала не открывать этот тюк. И когда она сама подошла, развязала, достала, она попросила: «Приходи через час, я буду готова к твоей фотосессии». Был со мной человек, местный фотограф, и он говорит: «Александр, как вам удалось ее уговорить? Знаете, я к ней три раза уже приезжал, и она отказывала». То есть, тут [важно] как с людьми сойдешься, как объяснишь…
АУ: Получается, в работе Вам приходится быть не только фотографом, но и, как Вы рассказывали, и этнографом, который записывает всю историю, и, в значительной степени, психологом, чтобы расположить к себе человека, с которым Вам предстоит работать?
АХ: Конечно, порой я даже работаю, и мне говорят: «Зачем тебе столько фотографий?». Иногда у меня бывает по 500 дублей одного человека. А я просто в процессе начинаю вести разговор, человек уже раскрепощается, и, когда я чувствую, что сделал «тот» кадр, открыл его внутренний мир и показал этого человека, я ищу какие-то шутки, начинаю спрашивать у них какие-то истории из жизни. Эти истории сами интересны по себе, но и в то же время человек раскрывается.
АУ: Зрителю это видно. Есть ощущение общения с человеком, который запечатлен на фотографии, как практически с живым, присутствующим перед тобой, таким же как ты человеком. Это всего лишь фотография, но это действительно еще одна иллюстрация того, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Хотя то, что Вы рассказываете, дополняет эти образы и делает их особенно живыми и интересными. Большое спасибо!
АХ: Спасибо! Я был очень рад рассказать, чем я занимаюсь.
